Фотограф игорь верещагин: Верещагин, Игорь Евгеньевич — Википедия – 10 фотографий из новой книги Игоря Верещагина — Bird In Flight — Мода и стиль

Содержание

«Люди просто должны тебе доверять» – Москва 24, 20.03.2017

Классифицировать то, что делает Игорь Верещагин – занятие бессмысленное. Подборки его снимков в равной степени включают в себя как отчеты с рок-концертов, так и городские зарисовки, сделанные с удивительной точностью. Его стиль узнаваем, любим и неизменно вызывает массу эмоций. Пожалуй, его работы можно назвать «настоящей московской фотографией». Манерой, позволяющей профессионально, четко, но очень тепло передать жизнь и энергию современного города и его обитателей. Обозреватель m24.ru Алексей Певчев побеседовал с Игорем Верещагиным на его первой персональной выставке Given&Stolen («Подаренное и украденное»), открывшейся в Московском музее современного искусства на Тверском бульваре.

Игорь Верещагин. Автопортрет. Фото предоставлено автором

– Судя по работам, датированным семидесятыми годами прошлого века, с фотоаппаратом вы дружите давно. Помните первую свою первую камеру и первые фотоопыты?

– Наверное, это редкий случай, но я точно знаю день, месяц и год, когда я в первый раз нажал на кнопку фотоаппарата. Недавно рылся в отцовских негативах – он имел привычку резать пленку, складывать негативы в конверт и подписывать. Вот я и обнаружил конверт с надписью «Я и Маша. Снимал Игорь. 12 июня 1957 года». Так что, в этом году у меня 60 лет в фотографии. Первым фотоаппаратом был «Зоркий», потом «ФЭД» и «Киев», ну а осознанно я стал фотографировать в школе на шпионские «Киев-Вега» или «Вега-2», они позволяли потихонечку снимать друзей и родных.

– Фотографировать музыкантов вы стали значительно позже, но увлечение роком тоже из детства?

– В середине шестидесятых я уже активно слушал западное радио, где звучали The Beatles, The Rolling Stones, Beach Boys. Потом у меня появилась первая катушечная «Астра-2», на которую я переписывал неясно откуда привезенные в Братск записи. В то время плохих групп просто не было, но получить о них визуальную информацию не получалось. Правда, потом появились журналы из соцстран польские, чешские, и, наконец, ГДРовский “Время в картинках” – в нем я наткнулся на фото, где The Beatles плавают в бассейне, и выпал в осадок. В общем – все это и подхлестнуло меня к тому, чем я до сих пор занимаюсь.

– В Сибири удавалось практиковаться на гастролерах вроде разных «Песняров»–»Верасов»?

– К нам в Братск и позже в Томск, куда я поехал учиться, редко кто приезжал. Кроме того, я слушал только западную музыку и в упор не принимал советскую. «Машину Времени» впервые услышал в 1980 году, а что касается разнообразных ВИА, то я их в упор не видел, они казались кошмарным “дерибасом”. Первыми, кого я стал снимать, стали музыканты группы “Квартал”, и случилось это гораздо позже. Мне было 42 года, я приехал в Москву и встретил своего земляка Арика (Артур Пилявина – лидера группы “Квартал” – прим. m24.ru), которого знал с тех времен, когда он только начинал играть на органе. Здесь же у Арика, обладавшего широченными музыкальными знаниями, оказалась масса друзей-музыкантов, и однажды он познакомил меня с Гариком Сукачевым. Я снял его концерт во МХАТе, потом работал фотографом на его фильмах. Ну, а потом я стал снимать и западных музыкантов, и все закрутилось.

– Гарика вы снимаете чаще всего и, прямо скажем, с особым чувством. Почему?

– Если честно – его «Маленькая бейби», увиденная мной по ТВ в конце 1980-х, порвала меня настолько, что стала одним из побудительных моментов перебраться в Москву. Ну, и еще у Гарика не бывает плохих концертов. Если бы я с такой отдачей снимал все время, я бы, наверное, был величайшим мировым фотографом. Возможно, Валерий Леонтьев, например, тоже работает на полную, но меня его творчество не трогает вообще, а в случае с Гариком как раз все совпадает.

– Вам интереснее снимать отдельных личностей или фестивальные репортажи?

– Раньше было интересно было снимать «Нашествие», до того момента, как оно не превратилось в «Зарницу». Был замечательный фестиваль «Крылья», на котором выступал Игги Поп, и это было незабываемо.

– В процессе концертных съемок фотографы часто попадают в необычные ситуации. Вы, как мне известно – не исключение?

– Да, однажды меня не хотели пускать на «Максидром» с огромным телевиком и долго проверяли, не оптический ли это прицел. Однажды во время одного из кинофестивалей на открытой сцене должен был выступать Чак Берри. Я крутился с широкоугольником возле сцены, и тут на меня неожиданно взъелся Стас Намин. Мы с ним разругались, я уехал, а через час услышал по радио в машине песню Чака. Я бросил машину, вернулся и телеобъективом снял тот кадр, который был нужен, тем объективом, который и нужен был в этой ситуации как раз.

Однажды сам Чик Кориа просил охранников разрешить мне снять его выступление в зале Чайковского, а они уперлись и не дали. Вообще, такое происходит не только у нас. Мой кумир музыкальный фотограф Джим Маршалл вообще бросил снимать концерты, потому что надоело пререкаться с охраной. Раньше телевидение не так часто снимало концерты, и печатным фото уделялось гораздо больше внимания. Ну, а потом еще появился интернет…

– Вас не раздражает, что сегодня можно сделать фото любым электронным гаджетом, и в итоге действительно интересные работы теряются в груде шлака?

– Да ну! Мне кажется, наоборот, это кайф. Чем больше люди снимают, тем интересней жить. Смотришь в ленту Facebook и удивляешься кадрам, сделанным людьми, совершенно на это не заточенными, но оказавшимися в нужном месте и в нужное время. Никакой ревности у меня точно нет.

– А чисто эстетического отвращения от потока селфи, силиконовых дакфейсов, выставленных вперед ножек?

– Знаете, я их просто пролистываю, и у меня не остается ни отрицательного, ни положительного впечатления. Ну зачем обращать внимание, если кто-то строит рожу? Да пусть строят сколько хотят!

– Мне очень нравится цикл ваших «тайных» снимков, пассажиров метро. Случается ли, что вас замечают и просят этого не делать?

– Если я вижу, что человек опасается, я его просто не снимаю. Не хочется никого напрягать. Однажды на концерте «Машины времени» в Лужниках я снимал страстно целующуюся и обнимающуюся на первом ряду парочку. Один особенно страстный кадр выложил в сеть. Через 20 минут этот парень уже стучался ко мне в личку – «Срочно уберите! Иначе моей семье конец!» Я, естественно, сразу убрал.

– Кто для вас остается неизменным мастером, чьими работами вы восхищаетесь всю жизнь?

– Это, в первую очередь, Йозеф Судек – уникальный, великий фотограф. Он снимал великолепные пейзажи и натюрморты, и делал это только форматной камерой. Йозеф потерял руку на Первой мировой войне и то, как он управлялся со своей огромной камерой – отдельный подвиг. Когда немцы захватили его родную Прагу, Судек не выходил из дома и снимал свое окно. Не выходя из комнаты, он наснимал таких шедевров, каких не достичь многим путешественникам.

Если говорить о жанровой фогографии, о street-photo, то – это Анри Картье-Брессон, Эллиотт Эрвитт и совершенно уникальная женщина-фотограф Вивьен Майер. Она никогда не выставлялась, почти не печаталась. Снимала только для себя и ничего никому не показывала, а после ее смерти нашли огромные архивы. Сейчас один парень, который все это раскопал, выпускает альбомы, проводит выставки. Смотреть на Штаты пятидесятых, шестидесятых и семидесятых годов на фото Вивьен Майер – одно удовольствие. Удивительно, что о ней узнали только в XXI веке.

– Один из моих любимых фотографов Антон Корбайн на вопрос, в чем секрет его мастерства, ответил: “Оставаться незаметным”. Секрет Верещагина чем-то схож с секретом Корбайна?

– Конечно! У уже упоминавшегося Джима Маршалла есть книга «Доверие» (Trust), где подобные вещи хорошо описаны. Люди просто должны тебе доверять. Мои герои отлично знают: где бы я их ни снял, я ни за какие деньги не побегу продавать все желтой прессе. Действительно, очень интересно снимать то, что происходит за сценой до и после концерта, но надо четко понимать настроение людей и не болтаться под ногами. Кто-то из артистов привык сосредотачиваться, кто-то пытается снять волнение весельем. Ну и, конечно, важно использовать широкоугольный объектив и недавно появившиеся фотоаппараты без звука. Кстати, благодаря такой камере я сейчас с удовольствием снимаю и оперу, и концерты симфонической музыки, где уж точно не пошумишь.